22 июня этого года исполнилось восемьдесят лет с того момента, как фашистская Германия и ее европейские союзники вероломно вторглись на территорию Советского Союза и началась война, принесшая нашему народу неисчислимые жертвы и страдания. Нанеся поражение Красной Армии в приграничных сражениях, вражеские войска устремились в глубь страны и уже на семидесятый день после начала войны пришли на территорию современного Отрадного.
Казалось, ничто ранним субботним утром 30 августа не предвещало беду. Всё шло своим чередом. На первых паровичках многие матери из дачного поселка Отрадное (отцов уже мобилизовали), оставив детей на попечение бабушек, отправились на работу в Ленинград. Начался рабочий день на заводах автоприцепов в Пелле и шпалопропиточном в Ивановском. Только в животноводческих помещениях колхоза «Прогресс», председатель которого, Филиппов, сумел каким-то чудесным образом заблаговременно эвакуировать колхозное стадо в Ярославскую область, царили необычная тишина и безлюдье. Однако военное напряжение всё же витало в воздухе.
Уже несколько дней железнодорожная станция Мга подвергалась жесточайшим бомбардировкам — раскаты от разрывов авиабомб доносились до Отрадного и Пеллы. Немецкая авиация уделяла особое внимание железной дороге, по которой на восток сплошным потоком шли эшелоны с оборудованием эвакуируемых ленинградских предприятий.
В то же время в обратном направлении ежедневно увеличивался поток беженцев, следовавших в Ленинград. В этом потоке все чаще встречались военные, выбравшиеся из окружения или отставшие от своих частей. Можно было заметить среди них и раненых. На Неве, недалеко от порогов, вниз по реке, в районе поселка Овцино встал на огневую позицию эсминец «Стройный».
И вот то, что должно было случиться, случилось. О том, каким этот день остался в истории, позднее рассказали местные жители, ставшие очевидцами событий.
Свидетельства очевидцев
Вспоминает Алексей Фёдорович МОРОЗОВ, которого война застала пятнадцатилетним пареньком: «Немцы появились неожиданно 30 августа примерно в десять-одиннадцать часов утра. Они примчались на мотоциклах со стороны Никольского, на станции Ивановской обратили внимание на стоявший у платформы поезд и скопившихся около него людей. «Откуда вы?» — «С дач в Отрадном». — «Куда направляетесь?» — «В Ленинград». — «Поезд туда не пойдет. Отправляйтесь обратно в Отрадное. Мы сейчас там будем».
Этот пригородный поезд прибыл на станцию минут за пятнадцать-двадцать до появления немцев и сразу же подвергся нападению с воздуха. Машинист с кочегаром выскочили из паровоза и бросились бежать к лесу. За несколько заходов на бреющем полете самолет на глазах у столпившихся на станции пассажиров «срезал» обоих из пулемета — вести поезд на Ленинград оказалось некому.
Завод автоприцепов, когда немцы заскочили на территорию предприятия, был застигнут врасплох. Производство работало, и люди не успели даже воспользоваться лодками ОСВОДа, которых было полно на берегу, чтобы переправиться на правый берег Невы. Это удалось сделать лишь директору с некоторыми сотрудниками заводоуправления. Кассир завода был убит. Трагедия произошла на подъеме дороги от реки Святки в сторону Ленинграда. Я видел на обочине дороги в канаве брошенный автоприцеп. Невдалеке от него находилось распростертое тело кассира, рядом с ним валялся портфель с рассыпанными деньгами и документами. Ветер носил их по дороге…
Страшно было в первый раз увидеть немцев — у меня все тело сковало от ужаса. Когда пересилил себя, понял, что они не обращают на нас никакого внимания. Немцы занимались мародерством: вскрывали магазины и грузили на багажники мотоциклов тюки с материей. То, что осталось в магазинах после немцев уже растаскивали местные жители. Мужчины выкидывали на улицу фанерные ящики и разбивали их. Женщины подбирали спички, папиросы. В пивных ларьках не было продавцов. Мужчины сами себе наливали пиво, водку, галдели. Тут же валялись пьяные.
Немецкие машины появились позже мотоциклистов. Немцы сделали проломы в заборе дачи Кирова, установили небольшие пушки. Но выстрелов с противоположного берега Невы не было, они послышались только во второй половине следующего дня. Почему немцы не форсировали тогда Неву — для меня было непонятно, ведь лодок на берегу было предостаточно».
Вспоминает Юрий Иванович БУРУШКОВ, которому тогда тоже было пятнадцать лет. Дом его семьи стоял в Ивановском на самом мысу, по адресу улица Водников, 102. Уже после войны на страницах газеты «Ладога» Юрий Иванович не раз делился с читателями своими воспоминаниями о появлении немцев в Ивановском и жизни в оккупации: «Отца в первые дни войны забрали на фронт, а мы, пятеро братьев, остались с мамой и дедом. В тот день, когда в Ивановском появились немцы, их мотоциклисты переправились по мосту через Тосну, который никем не охранялся, на левый берег реки и направились в сторону поселка Саперного. Потом появились артиллеристы, они выкатили на берег Невы пушку. В это время на реке показался буксир, который тащил баржу, полную народа. Немцы на моих глазах прямой наводкой потопили эту баржу. Затем примерно в полдень из-за мыса вышел пассажирский пароход «Республика», он тоже был обстрелян — снаряд угодил в борт, но капитан сумел развернуть пароход и укрыться за мысом.
За всем этим я наблюдал из окопа, который был вырыт на высоком невском берегу. Затем всё стихло. Помню, очень проголодался и пошел к «водникам» (так мы называли лучший магазин в Ивановском). В тот день в его помещениях хозяйничали немцы. Они загружали в грузовик водку, пиво, колбасу, консервы и другие продукты. Я и близко не смог подойти к магазину. Когда немцы уехали, там уже ничего не осталось.
Тогда я пошел на пивоваренный завод, вернее, его филиал, который находился на правом берегу Тосны, где сейчас судоремонтные мастерские. В подвалах были открыты все краны огромных чанов, квас и пиво утекали в канализацию. Там я нашел солод и принес его домой. Из него мы варили что-то вроде каши…»
Вспоминает Леонид Петрович СТЕПАНОВ, мастер обстановки района Ивановские пороги: «30 августа 1941 года в Ивановское вошли немцы, и вдруг сверху по Неве мчатся два наших катера — морских охотника. Когда они были напротив устья реки Тосны, немцы открыли огонь. Один катер затонул быстро. Второго понесло течением вниз, и он пошел ко дну ниже. Навстречу шел бронекатер. Он тоже был потоплен».
Глазами врага
В истории немецкой 20-й моторизованной дивизии день 30 августа 1941 года оказался памятен тем, что «90-й пехотный полк достиг большого успеха при прорыве к Неве. 3-й батальон рано утром начал движение вдоль правого берега реки Тосны к ее устью. Сопротивление русских при этом было на удивление незначительным. В 11 часов батальон занял село Ивановское». Таким образом, он оказался первым из подразделений группы армий «Север», сумевших достичь левого берега Невы.
Разведывательный дозор, убедившись в отсутствии советских воинских частей в селе, через неохраняемой мост и далее по дороге вдоль берега Невы направился в сторону Ленинграда. Обнаружив в районе поселка Саперного танки противника, дозор вернулся в село Ивановское. Подошедшие пехотные подразделения заняли позиции в Ивановском и на левом (западном) берегу Тосны, создав там плацдарм в районе деревень Усть-Тосно и Новой.
«Из 88-миллиметровых зенитных орудий на Неве были потоплены две канонерские лодки, один торпедный катер, один малый пароход и один большой пароход». После полудня 5-я рота 90-го пехотного полка начала выдвижение из села Ивановское на Горы и «в 22 часа соединилась с усиленным разведывательным дозором 20-го разведывательного батальона, который вышел туда из Лезье; 2-й батальон 90-го пехотного полка выдвинулся в направлении Лобаново и к 17:50 достиг Петрушино».
Вечером того же дня историограф штаба группы армий «Север» Хейнемайер со слов командующего генерал-фельдмаршала Риттера фон Лееба сделал в рабочей тетради запись: «Суббота, 30 августа 1941 года. 20-я моторизованная дивизия вышла к Неве в районе Ивановского. Тем самым пресечена возможность ухода Военно-морского флота русских из Ленинграда в Архангельск через Ладожское озеро. Одновременно осуществлен выход у станции Мга к третьей, единственно свободной железнодорожной линии, ведущей в Ленинград с юго-востока. Таким образом, Ленинград оказался реально окруженным».
То есть, по мнению самого фон Лееба, датой начала отсчета блокады Ленинграда следует считать 30 августа. И с этим трудно не согласиться.
Для советского командования выход немцев к Неве оказался настолько неожиданным, что оно поначалу отказывалось этому даже верить, ведь еще утром штаб фронта, располагая свежими оперативными данными, считал своей главной заботой на этом участке лишь неблагоприятную обстановку в районе железнодорожной станции Мга. Для исправления ситуации было решено перебросить туда 1-ю дивизию войск НКВД, чтобы «отбросить противника от Мги…»
Поздно вечером в полной темноте по железнодорожному мосту через Неву у деревни Кузьминка прошли первые четыре эшелона этой дивизии. В лесу южнее Павлово началась их разгрузка. Управились к рассвету 31 августа. На подходе были еще два состава. В Васкелово под погрузкой стоял седьмой эшелон, батальон 3-го полка взял под охрану железнодорожный мост… Вряд ли кто-то мог тогда предположить, что территория современного Отрадного на долгое время станет местом кровопролитных боев в битве за Ленинград и пройдут без малого 877 дней и ночей, прежде чем враг будет вынужден покинуть наш невский берег.
Юрий Егоров
